Трататушки Елены Графской — Аси Алиевой

Все, должно быть знают это известное исстари стихотворение:
Три татушки, три тата, вышла кошка за кота,
За кота — котовича, за Петра Петровича.

Оно существовало еще в 19 веке. И никому жить не мешало. Люди грамотные понимали разницу между ТРИ – тата и тра тата… Наши современные товарищи графоманы этой разницы, разумеется, понять не в силах.

Так, с легкой графоманской руки на сайте свободной публикации на детской страничке сайта можно найти дикое количество несуразиц и нелепиц, происходящих от безграмотности и неосведомленности пишущих. Ладно бы, человек писал для себя. И тихо показывал друзьям. Ладно бы, он писал для таких же как он. Но есть значительное количество людей, берущихся писать для детей.
Посмотрите, дорогие читатели на стихотворение Елены Графской… ах, простите… феи сирени… нет, снова не то… Теперь наша Черепаха Тортила выступает под псевдонимом Ася Алиева, утверждая, что она графоманка…

Зайка, Хрюшка и Медведь
стали трио песни петь.

«Трататушки, трататушки,
пропоём мы вам частушки!»

Подошёл зубастый Волк:
— Я в частушках знаю толк!

Мы теперь уже квартет,
надо спеть ещё куплет.

«Трататушки, трататушки,
пропоём мы вам частушки!»

Подлетел певучий Дрозд,
вслед — Лиса-пушистый хвост.

Белка, Ёжик и Бобёр —
вот теперь нас целый хор!

«Трататушки, трататушки,
пропоём мы вам частушки!»
***

© Copyright: Фея Сирени, 2007
Свидетельство о публикации №1703090911

Вы знаете, что значит слово «трататушки»? Надеюсь, вы ответите, что нет. И верно, такого слова нет. Если я не права – объясните мне, будьте так добры семантику этого замечательного слова. Что оно обозначает? Вы в затруднении? А теперь представьте, каково детям…
Есть звукоподражательное тра – та –та в русском языке. Так же, как и ку ка реку. Это тра татата обозначает либо барабанный бой, либо звук стрельбы ( помните, у Блока в «Двенадцати»?), либо стук пальцев по столу. Вот что означает именно «тра-та-та», а так же «тра та та та».

Иными словами — частые звуковые удары. То бишь, стук.

Перевести «трататушки» феи можно таким образом: «постукушки». Или «пострелушки», что ли…

Вот откуда, для чего в детском стихе эти звуки взялись? Учитывая, что в конце концов, после того, как за дроздом к прочим подлетела лиса-пушистый хвост… Кстати, лисы, насколько мне известно не подлетают. Они вообще летать не умеют… ну, разве что лисе сильно поддали… а уж такого зверя как лиса-пушистый я, признаться не знаю вообще…

Вернемся к стихотворению.

В нем как раз есть эти татушки. НО! Обратите внимание, что это ТРИ ТАТУШКИ, а уж никак не тра… как у автора стиха.
Почему это так? Да потому, что в старину детям не пели глупостей. И каждое слово, звучавшее в детских песнях, имело смысл. Так, три (это число!) тата (отца) означало три отца. Эти слова имели отношение к триединости Бога. Сейчас мы сказали бы: боже мой. А тогда пели три тата. Тата – тятя, отец.

Вот так и идем дорожкой от Бога к постучалкам… Бедные дети…

Считалки и Считалочки для детей

Тра-та-та! Тра-та-та!
Вышла кошка за кота,
За Кота Котовича — За Петра Петровича!
Он усат и полосат,
Ну не кот, а просто клад!

***
Жаба прыгала, скакала,
Чуть в болото не упала.
Из болота вышел дед,
Двести восемьдесят лет.
Нес он травы и цветы.
Выходи из круга ты.

***
Бегал зайка по дороге,
Да устали сильно ноги.
Захотелось зайке спать,
Выходи, тебе искать.

***
Вышла мышка как-то раз
Посмотреть, который час.
Раз, два, три, четыре,
Мышка дернула за гири.
Вдруг раздался сильный звон.
Выходи из круга вон.

***
Мышка сушек насушила,
Мышка мышек пригласила.
Мышки пили, мышки ели,
Только сушками хрустели.
Раз, два, три, четыре, пять.
Вышли пальчики гулять.
Этот пальчик гриб нашел,
Этот пальчик — чистый стол.
Этот резал, этот ел,
Ну а этот лишь глядел.

***
Я — зверек
И ты — зверек.
Я — мышонок,
Ты — хорек.
Ты хитер,
А я умен.
Кто умен,
Тот вышел вон.

***
Аты-баты, шли солдаты,
Аты-баты, на базар.
Аты-баты, что купили?
Аты-баты, самовар.
Аты-баты, сколько дали?
Аты-баты, сто грошей.
Аты-баты, выходи-ка, А
Аты-баты, поскорей.

***
Раз, два, три, четыре, пять.
Нам друзей не сосчитать,
А без друга в жизни туго,
Выходи скорей из круга.

***
За высокими горами
Стоит Мишка с пирогами.
Здравствуй, Мишенька-дружок,
Сколько стоит пирожок?
Пирожки не продаются,
Они сами в рот кладутся,
Но кто их возьмет,
Тот водить пойдет.

***
За морями, за горами,
За дремучими лесами
На пригорке — теремок,
На дверях висит замок.
Кто к замочку ключ найдет,
Тот из круга вон пойдет.

***
Гори, гори ясно,
Чтобы не погасло.
Стой подоле,
Гляди в поле
Едут там трубачи,
Да едят калачи.
Погляди на небо —
Там краюха хлеба.
Раз, два, не воронь,
Беги как огонь.

***
Шел баран
По крутым горам,
Вырвал травку,
Положил на лавку.
Кто ее возьмет,
Тот и вон пойдет.

Три кота. Потешка

Три-татушки, три-та-та,
Жили-были три кота.

Жили-были, поживали,
Молоко втроём лакали
И мышей втроём ловили,
Кошки к ним троим ходили.

Тра-та-та, тра-та-та,
Так и жили три кота.

Но в один прекрасный день
Забрался в их дом олень.
Он брыкался и брухался,
Со стеной весь день бодался.

Три-татушки, три-та-та,
Что же наши три кота?

Три кота напротив сели
И во все глаза глядели:
Как же выдержит олень
Биться с домом целый день?

Тра-та-та, тра-та-та,
Так и ждали три кота.

А потом пришли три кошки,
Заглянули к ним в окошки
И увидели котов
И оленя без рогов.

Удивились кошки три
И домой к себе ушли.

А коты рога подняли,
На базар их понесли.
А там взяли и продали,
И опять домой пошли.

Три-татушки, три-та-та,
Шли с базара три кота.

По дороге три кота
Повстречали оленуху.
И тихонечко секрет
Рассказали ей на ухо:
Что олень её у них
Дома без рогов своих.

Тра-та-та, тра-та-та,
Шли с базара три кота.

Оленуха удивилась,
За оленем припустилась,
Увела его домой,
К оленятам в лес густой.

Три-татушки, три-та-та,
В дом вернулись три кота.

Стали жить да поживать,
И оленя вспоминать.

А на деньги за рога
Починили три кота
Стену, что олень бодал,
Да и закатили бал!

Танцевали и плясали,
В игры с кошками играли.

Три-татушки, три-та-та,
Много кошек, три кота.

«Трататушки, тра-тата, вышла кошка за кота…»

Мир изменился: мир материальный и мир духовный. Воспитываемые порождениями чужой, зачастую чуждой, инородной фантазии, мы не чувствуем родной речи, языка, культуры, истории. Мы забыли, что такое баюкать, пестовать, тешить, сказывать…

Некогда — «зыбочка дубовая», люлечка, сегодня – кроватка, колясочка.

Некогда — песня колыбельная, убаюкивающая, непрерывная, сегодня – игрушка яркая, поющая, танцующая.

Некогда – потешки и пестушки, прибаутки и сказочки, сегодня – телевизионные и компьютерные экраны.

«Спи-тко, усни, дитя материно…»

На Руси дитя, подверженного болезням, смерти, с первых дней оберегали, защищали материнской лаской, прикосновением, тихими, размеренными словами колыбельной песни, произраставшей из древних обрядовых заговоров-заклинаний.

Напевая колыбельную, плавно перетекающую в другую, а другая в третью, до тех пор, пока дитятко не уснет, мать, словно заговаривала младенца, чтобы тот спокойно спал и рос здоровым, крепким. Обращая слова своей песни к Сну, Дремушке-дреме, Угомону, серенькому котику, мать тем самым призывала мифологических персонажей помочь усыпить, убаюкать, уберечь сон ребенка, обещая в награду «мяса кусок, молока туесок».

И каких только ласковых имен, уменьшительно-ласкательных конструкций не придумывало материнское сердце, баюкая любимое дитя: «соплянушка», «голубанушка», «соколанушка», «дорогая дороголюшка», «золотая золотиночка»! Так ребенку, только начинавшему жить, пришедшему в этот мир из неведомого, иного, прививали любовь, слово, ритм, поэзию, красоту, не давая тем самым младенцу уйти обратно, откуда явился на свет Божий.

Наряду с колыбельными, преисполненными нежности, заботы, странно и дико выглядят хоть и немногочисленные, но все же существующие, колыбельные с пожеланиями смерти ребенку. «Баю, баю да люли! Хоть теперь умри…», — напевала мать, баюкая дитя, якобы желая младенцу умереть, а на самом деле, стараясь обхитрить, обмануть болезни, которые мучили или могли мучить ребенка: ведь если он мертв, болезни уйдут, оставят беззащитное дитя.

«В ножки ходунушки, в ручки хватунушки…»

Просыпалось дитя, уставшее от неподвижности, его распеленывали и начинали «потягунушки», «порастунушки». Ребенка поглаживали, разводили в стороны ручки, ножки, подбрасывали, щекотали, переворачивали, комментируя действия словами – ритмизованными, веселыми, динамичными пестушками и поскакушами. Пестунья, будь то мать, бабушка или старшая сестра, всегда умела развеселить малыша, совместить полезное с приятным: физические упражнения, которые столь необходимы младенцу для развития координации движений и укрепления мышц, и забавную игру.

Любое первое движение, умение, звук, произнесенный ребенком, обыгрывались, сопровождались многочисленными пестушками, знакомившими дитя с бытовыми реалиями, учившими управлять собственным телом, ориентироваться в пространстве. Умывали ребенка, приговаривали-пестовали: «Водичка, водичка, умой мое личико», упал кроха и ушибся: «У сороки боли, у вороны боли, а у Вани не боли». Любому действию, происшествию сопутствовала ритмизованная лаконичная пестушка, призванная вызывать детские улыбки.

В крестьянских семьях девочки с семи-восьми лет нянчили младших сестер и братьев, в том числе и новорожденных. Поэтому каждая девушка прежде, чем выйти замуж и стать матерью уже имела навыки обращения с детьми: знала, что делать, чтобы дитя уснуло, и чем его занять, когда проснется. Несмотря на тяжелый быт, суровые условия жизни, в крестьянской среде всегда было место для ласкового, заботливого обращения с ребенком, который всегда видит этот мир через игру, посредством игры.

«Где это видано, где это слыхано, чтоб курочка бычка родила…»

Становится дитятко старше, вырастает из пеленок, самостоятельно бегает, и все ему вокруг интересно – ко двору потешки приходятся! Тут как тут и Ладушки-ладушки, и Коза рогатая, и Сорока-белобока, что детям кашку варила, вместе с которыми ребенок хлопает в ладошки, играет пальчиками, забавляется. И всегда готовы были мамушки, нянюшки, бабушки поведать прибаутку, коротенькую сказку-стишок с простейшим сюжетом, но неизменно увлекающим дитя в необычный мир игры, где все бегут заливать загоревшийся кошкин дом или спасают запарившуюся в бане мышку.

Здесь яркие запоминающиеся образы: «коза в синем сарафане, во льняных штанах, в шерстяных чулках». Здесь первые назидания: кысонька-мурысонька не оставила маслица, чтобы угостить другого, а так делать нельзя. Здесь ребенок познает мир: узнает о типических свойствах животных, природных явлений, предметах. Одно-мотивные, с многочисленными повторами, разворачивающие сюжет подобно клубочку с нитками, прибаутки-сказочки повествуют о том, что огонь выжигает лес, вода тушит огонь – все то, что ребенку необходимо постигнуть, усвоить в активный период роста.

Наблюдая за миром, усваивая неоспоримые истины, дитя способно отличить возможное от невозможного, правдивое от ложного. Чтобы сконцентрировать внимание ребенка, научить отличать фантастичное от реального, матери прибегали к небылицам-перевертышам, в которых нарочито смешиваются предметы и их свойства, а персонажи ведут себя несообразно действительности, что создает комический эффект.

Если у ребенка вызывает смех поросенок, снесший яичко или курочка, родившая быка, значит, он понимает соотношение вещей, явлений, складывает верную картину мира из частиц, предоставляемых ему его окружением.

Сказка Ссора

Жил-был Кот. Жила-была Кошка. Познакомились Кот и Кошка на крыше, возле трубы, понравились друг другу и решили пожениться.

Свадьба пышная была —
И шумна и весела!
Распушив свои хвосты,
Пели кошки и коты:
«Тра-та-та! Тра-та-та!
Вышла Кошка за Кота,
За Кота Котовича,
За Петра Петровича!»

Кот и Кошка справили свадьбу и стали жить вместе.

Как-то раз домой в обед
Кот принес большой портрет.
На большом портрете том
Кошка рядышком с Котом,
Лапка с лапкою сплелись —
Перед свадьбой так снялись!

Кот
Слушай, Мурка! Наш портрет
Мы поставим на буфет!

Кошка
Что ты, Петя, на буфет!
На буфете места нет!

Кот
Говорю: поставь сюда!

Кошка
Не поставлю никогда!

Кот
Я хозяин! Я велю!

Кошка
Приказаний не терплю!

Кот
Говорю в последний раз!

Кошка
Мяу-мяу! Скройся с глаз!

Рассердился Кот на Кошку. Обиделась Кошка на Кота. Обед на столе остыл, так к нему никто и не притронулся. Наступил вечер.

Кошка спать легла одна —
Раз война, так уж война!
Мрачный Кот прилег в углу,
Без подушки, на полу.

Утром Кошка поднялась
И слезами залилась:
«Мяу-мяу! Нет Кота —
Ни усов и ни хвоста!
Засыпала — дома был,
А проснулась — след простыл!»

Пошла Кошка искать Кота.

Нет Кота на чердаке.
Нет на старом сундуке.
И на лавке нет Кота,
И под лавкой нет Кота,
И в кладовке нет Кота —
Дверь в кладовку заперта!

Вышла Кошка во двор.

А соседи тут как тут —
Разговор уже ведут:

Куры (квохчут)
Ко-ко-ко!
Жить с котами не легко!

Шавки (лают)
Гав-гав-гав!
У котов ужасный нрав!

Утки (крякают)
Кря-кря!
Кошка замуж вышла зря!

Села Кошка на крыльце. Сидит, лапкой слезы утирает.

Кошка (плачет)
Убежал —
Даже лапки не пожал!
Ах, зачем в тот страшный час
Я сказала: «Скройся с глаз!»

Не успела Кошка так подумать, как послышались знакомые шаги.

Кошка, сидя на крыльце,
Изменилась вдруг в лице:
Неужели это Кот?
И откуда он идет?

Кошка (строго)
Где ты был?
Где ты время проводил?
Я не ела, не пила —
Целый день тебя ждала!

Кот
Я ходил ловить мышей.
Сам наелся до ушей
И тебе десятка два
Дотащил едва-едва!

Кошка
Почему не разбудил,
Когда рано уходил?

Кот
Больно крепко ты спала,
Очень поздно спать легла!

Кошка
Будешь рано уходить,
Обещай меня будить!

Кот
Ладно, ладно! Погляжу!
Может быть, и разбужу!
Застели-ка мне кровать!
Час-другой хочу поспать.

Залез Кот под пуховое одеяло, положил голову на подушку и сразу заснул как убитый. А Кошка села у него в ногах и замурлыкала.

Кошка
Мяу-мяу! Мур-мур-мур!
Подразню я утром кур!
Пусть не квохчут: «Ко-ко-ко!»,
Что ушел ты далеко!

Мурлыкала, мурлыкала Кошка, да и сама заснула.

Тра-та-та! Тра-та-та!
Вышла Кошка за Кота,
За Кота Котовича,
За Петра Петровича!

Хорошо семья живет,
В дом к себе гостей зовет,
Показать гостям хотят
Замечательных котят.

Если жить хотите дружно,
Так и ссориться не нужно
Из-за разных пустяков.