Тату врачей — виды медицинских татуировок
Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) при Организации Объединенных Наций (ООН) на I Всемирной ассамблее в Женеве символом медицины и аптечного дела стала змея, которая обвивается вокруг посоха.
Тату эскиз кадуцея, чаши со змеей, история тату уходит в древние цивилизации Востока, Египта и Греции, Нового света, змея обвивает тело Изиды — покровительницы врачевания в Древнем Египте. Посох Асклепия, вокруг которого обвивается змея, раньше изображался в виде необработанной деревянной палки с сучьями, что символизирует связь с землей и дорожный посох, означающий долгие странствия врача, кадуцей Гермеса стал изображаться в эпоху Возрождения. Парацельс использовал в качестве символа медицины пентаграмму, как алхимический подход к выздоровлению. В эпоху Ренессанса в качестве эмблемы медицины широкое распространение получили изображения ландыша, платана Гиппократа, факела в руке и кентавра Хирона, научившего Асклепия медицинском искусству. Известные цитаты, которые помещали на лентах, обвивающих свечу, можно использовать как дополнительный тату леттеринг: «светя другим — сгораю», «служа другим, уничтожаю себя», «исполняя свой долг, я забываю о себе». 
В медицине Тибета змеи обвиваются не вокруг посоха или свечи, а вокруг зеркала, олицетворением осторожности, необходимой врачу, и символизируют необходимость ясновидения, способности «видеть все как в зеркале» для овладения искусством врачевания.
Международные конгрессы по истории медицины в Бухаресте (1970) и Барселоне (1980) выбрали в качестве эмблемы зеркало, рукоятку которого обвивает змея. Это изображение стало и эмблемой Международного общества истории медицины. Символ чаша со змеёй распространен в России, как образ медицины.
Татуировки в медицинском сообществе Трудовым кодексом РФ не прописаны и не мешают исполнять должностные обязанности, предусмотренные квалификационной характеристикой врача-специалиста, вместе с тем, трудовые отношения с работниками-медиками имеют и свои особенности, которые регулируются «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», другими нормативно-правовыми документами, в том числе внутренними инструкциями медучреждений. Распространённым требованием является правило «всё, что ниже локтя, должно быть в первозданном виде», вызвано это связью с образом мысли требования чистых рук и стереотипами старшего поколения пациентов, с нервозностью которых необходимо считаться в медучреждениях: в медицинской среде тату, пирсинг и вообще экстравагантный внешний вид — моветон и не комильфо.
Соответственно, врачебные татуировки врачу допустимы — тату тела, верхняя часть плеча, ноги, исключаем тату на голове, шее, открытые части рук до короткого рукава. Тату эскизы татуировок врачей чаще всего обозначают принадлежность к какой-либо врачебной профессии, общий символ медицины, эскизы относящиеся к этике, логике и физике восприятия мира врачом.
Лучший доктор — также философ — хороший врач должен преуспеть в трех основных ветвях философии: этика, логика, физика. Гален (129 н.э. Пергам — 199 н.э. Рим).
Этика является необходимой врачу, поскольку медицинское вмешательство не должно иметь цель получения прибыли для тех кто имеет понимание (может быть почвой обмана пациента). Врач должен быть логичным, потому что он должен знать, как последовательно интерпретировать симптомы пациента, логика имеет решающее значение для опровержения безосновательных теорий коллег. Важность знания физики проистекает из того факта, что в то время знание анатомии и физиологии живых существ воспринимались легко в отношении всего космоса и Земли в частности. Знание физики были как знания о природе в целом. Объекты, которые окружают нас сделаны из фюсис, растения содержат фюсис природы, животные — фюсис души или психики. Некоторые врачи носят татуировки «не реанимировать», «не откачивать», что так же связано с психологией врачебного сообщества, философией цены жизни и страдания.
К эскизам, татуировкам на медицинскую тематику которые «рассказывают» о заболевании, можно отнести рисунки сообществ групп пациентов и надписи, напрямую говорящие о наличии какого-то заболевания, часто хронического. Эта разновидность медицинских татуировок, значение которых в том, чтобы врачи вовремя могли оказать помощь, также делится на несколько больших групп: татуировки диабетиков — часто наносится только надпись, на латинском или английском. Это делается для того, чтобы в случае непредвиденной ситуации специалисты сразу поняли, о чем речь и какая форма.
Современные разработки привели к совершенно новому типу татуировок «индикатор здоровья» , они инновационны в самой сути — это новый специализированный тип чернил для тату, способный менять цвета и оттенки в зависимости от уровня сахара в крови, глюкозы или иного параметра, как, например, уровень азота, кальция или количество лейкоцитов. Революционность метода заключается в том, что теперь больным людям можно сделать себе татуировку «здороье» и им не придется брать кровь на анализ каждый день, покупать расходники, аппараты и ждать результаты анализа крови.
Изображение с ломаной линией, имитирующей рисунок с кардиограммы — такая татуировка чаще всего имеет отношение к кардиостимулятору и болезням сердечно-сосудистой системы. Поэтому, такого рода татуировка наносится в области груди или плеча, чтобы группа реаниматологов сразу увидела это. Татуировки среди онкологических больных. Это напрямую связано с облучениями, которым подвергаются страдающие от опухолей. Татуировка призвана четко указать, какое именно место на теле повреждено заболеванием.
Есть целая разновидность татуировок и техник, чье предназначение в том, чтобы скрыть шрамы, келлоиды, растяжки после операций. Часто используют женщины, после кесарева сечения.
Талисман ассоциации Hemiplegia «Can Do», означает «можешь сделать» и что в семье ребёнок с гемиплегией, тату относится к вдохновляющей татуировке современного времени, ребёнок перед глазами видит напоминание, что много замечательных вещей в этом мире, и что родители не позволят гемиплегии замедлить узнавание этого мира из-за недуга. Родители надеются, что татуировка будет вдохновлять ребёнка делать большие вещи в жизни.
К вдохновляющим тату относятся напоминания себе, что «это не моя вина» — при тяжелом, иногда неадекватном чувстве комплекса вины; тату формула серотонин при серотониновом синдроме нехватки в организме.
Официальный логотип Национальной Ассоциации расстройств пищевого поведения «кушай», как символ восстановления расстройства. Колибри распространён как тату символ посттравматического стресса и депрессии, как напоминание, что это нормально, чтобы подниматься от давящих вниз мыслей. Пациенты с наличием биполярного аффективное расстройства, общей и социальной тревожностью, обсессивно — компульсивных расстройствах — зачастую, тату метки как признак принадлежности и дневники памяти, значительно облегчают жизнь таким людям.
Участие в групповой арт — терапии, чтобы привлечь эмоции и чувства в своё сердце, предполагает длительное созерцание цветного рисунка перед глазами: красный от гнева, серый для печали, синий от печали, зеленый для надежды, желтый для счастья и т.д. Спустя год, после выздоровления многие делают себе татуировку на помять, как не допустить, чтобы сердце вновь было разбито на части.
Татуировка попавшего под сокращение врача чумной доктор англ. «plague doctor» — это современный отклик отношения к проблеме сокращения врачей и неравнодушие к культуре современного врачевания в России, под здравоохранением понимание не столько медицины как таковой, сколько критичность категории здоровья, проблемы российской врачебной квалификации, целостность физического и эмоционального статуса, компенсацию высокого уровня стресса у населения страны.
Врач должен быть независим — не только как поэт, как художник, но выше этого: как деятель, которому доверяют самое дорогое — здоровье и жизнь. — Г. А.Захарьин
Почему Врачи Делают Себе Татуировки «Не Откачивать, Не Реанимировать»?
Уходим тихо
— Много лет назад, Чарли, уважаемый врач-ортопед и мой наставник, обнаружил у себя в животе какой-то комок. Ему сделали диагностическую операцию. Подтвердился рак поджелудочной железы.
Диагностику проводил один из лучших хирургов страны. Он предложил Чарли лечение и операцию, позволявшую утроить срок жизни с таким диагнозом, хотя качество жизни при этом было бы низким.
Чарли это предложение не заинтересовало. Он выписался из больницы на следующий день, закрыл свою врачебную практику и больше ни разу не пришел в госпиталь. Вместо этого он посвятил все свое оставшееся время семье. Его самочувствие было хорошим, насколько это возможно при диагнозе рак. Чарли не лечился химиотерапией, ни радиацией. Спустя несколько месяцев он умер дома.
Эту тему редко обсуждают, но врачи тоже умирают. И они умирают не так, как другие люди. Поразительно, насколько редко врачи обращаются за медицинской помощью, когда дело близится к концу. Врачи борются со смертью, когда дело идет об их пациентах, но очень спокойно относятся к собственной смерти.
Естественно, врачи не хотят умирать. Они хотят жить. Но они достаточно знают о современной медицине, чтобы понимать границы возможностей. Они также достаточно знают о смерти, чтобы понимать, чего больше всего боятся люди — смерти в мучениях и в одиночестве. Врачи говорят об этом со своими семьями. Врачи хотят быть уверены, что когда придет их час, никто не будет героически спасать их от смерти, ломая ребра в попытке оживить непрямым массажем сердца (а это именно то, что происходит, когда массаж делают правильно).
Практически все медработники хотя бы раз были свидетелями «тщетного лечения», когда не было никакой вероятности, что смертельно больному пациенту станет лучше от самых последних достижений медицины. Но пациенту вспарывают живот, навтыкивают в него трубок, подключают к аппаратам и отравляют лекарствами. Именно это происходит в реанимации и стоит десятки тысяч долларов в сутки. За эти деньги люди покупают страдания, которые мы не причиним даже террористам.
Врачи не хотят умирать. Они хотят жить. Но они достаточно знают о современной медицине, чтобы понимать границы возможностей.
Я сбился со счета, сколько раз мои коллеги говорили мне примерно следующее: “Пообещай мне, что если ты увидишь меня в таком состоянии, ты не будешь ничего делать ”. Они говорят это на полном серьезе. Некоторые медики носят кулоны с надписью “Не откачивать”, чтобы врачи не делали им непрямой массаж сердца. Я даже видел одного человека, который сделал себе такую татуировку.
Лечить людей, причиняя им страдания, мучительно. Врачей обучают не показывать свои чувства, но между собой они обсуждают то, что переживают. “Как люди могут так истязать своих родных?”, — вопрос, который преследует многих врачей. Я подозреваю, что вынужденное причинение страданий пациентам по желанию семей — одна из причин высокого процента алкоголизма и депрессии среди медработников по сравнению с другими профессиями. Для меня лично это была одна из причин, по которой последние десять лет я не практикую в стационаре.
Доктор, сделайте все
Что случилось? Почему врачи прописывают лечение, которое они бы никогда не прописали сами себе? Ответ, простой или не очень, — пациенты, врачи и система медицины в целом.
ПАЦИЕНТУ ВСПАРЫВАЮТ ЖИВОТ, НАВТЫКИВАЮТ В НЕГО ТРУБОК И ОТРАВЛЯЮТ ЛЕКАРСТВАМИ. ИМЕННО ЭТО ПРОИСХОДИТ В РЕАНИМАЦИИ И СТОИТ ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ В СУТКИ. ЗА ЭТИ ДЕНЬГИ ЛЮДИ ПОКУПАЮТ СТРАДАНИЯ
Представьте такую ситуацию: человек потерял сознание, и его привезли по скорой в больницу. Никто не предвидел этого сценария, поэтому заранее не было оговорено, что делать в подобном случае. Эта ситуация типична. Родственники напуганы, потрясены и путаются в многообразных вариантах лечения. Голова идет кругом.
Когда врачи спрашивают “Хотите ли вы, чтобы мы “сделали все”?”, — родные говорят “да”. И начинается ад. Иногда семья на самом деле хочет “сделать все”, но чаще всего родные просто хотят, чтобы было сделано все в разумных пределах. Проблема заключается в том, что обыватели часто не знают — что разумно, а что нет. Запутавшиеся и скорбящие, они могут и не спросить или не услышать, что говорит врач. Но врачи, которым велено “сделать все”, будут делать все, не рассуждая, разумно это, или нет.
Такие ситуации случаются сплошь и рядом. Дело усугубляется подчас совершенно нереалистичными ожиданиями о “могуществе” врачей. Многие думают, что искусственный массаж сердца — беспроигрышный способ реанимации, хотя большинство людей все равно умирают или же выживают глубокими инвалидами (если поражается мозг).
Я принял сотни пациентов, которых привозили ко мне в больницу после реанимации искусственным массажем сердца. Лишь один из них, здоровый мужчина со здоровым сердцем, вышел из больницы на своих двоих. Если пациент серьезно болен, стар, у него смертельный диагноз, вероятности хорошего исхода реанимации почти не существует, при этом вероятность страданий — почти 100%. Нехватка знаний и нереалистичные ожидания приводят к плохим решениям о лечении.
Конечно же, не только родственники пациентов виноваты в сложившейся ситуации. Сами врачи делают бесполезное лечение возможным. Проблема заключается в том, что даже врачи, которые ненавидят тщетное лечение, вынуждены удовлетворять желания пациентов и их родственников.
ВЫНУЖДЕННОЕ ПРИЧИНЕНИЕ СТРАДАНИЙ ПАЦИЕНТАМ ПО ЖЕЛАНИЮ СЕМЕЙ — ОДНА ИЗ ПРИЧИН ВЫСОКОГО ПРОЦЕНТА АЛКОГОЛИЗМА И ДЕПРЕССИИ СРЕДИ МЕДРАБОТНИКОВ ПО СРАВНЕНИЮ С ДРУГИМИ ПРОФЕССИЯМИ
Представьте: родственники привезли пожилого человека с неблагоприятным прогнозом в больницу, рыдают и бьются в истерике. Они впервые видят врача, который будет лечить их близкого. Для них он — таинственный незнакомец. В таких условиях крайне сложно наладить доверительные отношения. И если врач начинает обсуждать вопрос о реанимации, люди склонны заподозрить его в нежелании возиться со сложным случаем, экономии денег или своего времени, особенно если врач не советует продолжать реанимацию.
Не все врачи умеют разговаривать с пациентами на понятном языке. Кто-то очень категоричен, кто-то грешит снобизмом. Но все врачи сталкиваются с похожими проблемами. Когда мне нужно было объяснять родственникам больного о различных вариантах лечения перед смертью, я как можно раньше рассказал им только о тех возможностях, которые были разумны в данных обстоятельствах.
Если родные предлагали нереалистичные варианты, я простым языком доносил до них все отрицательные последствия такого лечения. Если семья все же настаивала на лечении, которое я считал бессмысленным и вредным, я предлагал перевести их в ведение другого врача или другую больницу.
Врачи отказываются не от лечения, а от перелечивания
Нужно ли мне было быть более настойчивым, убеждая родственников не лечить смертельно больных пациентов? Некоторые из случаев, когда я отказался лечить пациента и передал их другим врачам, до сих пор преследуют меня.
Одна из моих любимых пациенток была юристом из знаменитого политического клана. У нее была тяжелая форма диабета и ужасное кровообращение. На ноге — болезненная рана. Я пытался сделать все, чтобы избежать госпитализации и операции, понимая, насколько опасны больницы и хирургическое вмешательство для нее.
Она все же пошла к другому врачу, которого я не знал. Тот врач почти не знал историю болезни этой женщины, поэтому он решил прооперировать ее — шунтировать тробмозные сосуды на обеих ногах. Операция не помогла восстановить кровоток, а послеоперационные раны не заживали. На ступнях пошла гангрена, и женщине ампутировали обе ноги. Две неделе спустя она умерла в знаменитой больнице, где ее полечили.
И врачи, и пациенты часто становятся жертвами системы, которая поощряет чрезмерное лечение. Врачи в некоторых случаях получают плату за каждую процедуру, которую они делают, поэтому они делают все, что можно, невзирая на то, поможет процедура, или навредит, — просто с целью заработать. Намного чаще все же врачи боятся, что семья пациента подаст в суд, поэтому делают все, что просит семья, не выражая своего мнения родным пациента, чтобы не было проблем.
И ВРАЧИ, И ПАЦИЕНТЫ ЧАСТО СТАНОВЯТСЯ ЖЕРТВАМИ СИСТЕМЫ, ПООЩРЯЮЩЕЙ ЧРЕЗМЕРНОЕ ЛЕЧЕНИЕ. ВРАЧИ ПОРОЙ ПОЛУЧАЮТ ПЛАТУ ЗА КАЖДУЮ ПРОЦЕДУРУ, КОТОРУЮ ОНИ ДЕЛАЮТ, ПОЭТОМУ ОНИ ДЕЛАЮТ ВСЕ, ЧТО МОЖНО, НЕВЗИРАЯ НА ТО, ПОМОЖЕТ ПРОЦЕДУРА, ИЛИ НАВРЕДИТ
Система может сожрать пациента, даже если он заранее подготовился и подписал нужные бумаги, где высказал свои предпочтения о лечении перед смертью. Один из моих пациентов, Джек, болел в течение многих лет и пережил 15 серьезных операций. Ему было 78. После всех перипетий Джек совершенно однозначно заявил мне, что никогда, ни при каких обстоятельствах не хочет оказаться на ИВЛ.
И вот однажды у Джека случился инсульт. Его доставили в больницу без сознания. Жены не было рядом. Врачи сделали все возможное, чтобы его откачать, и перевели в реанимацию, где подключили к ИВЛ. Джек боялся этого больше всего в жизни! Когда я добрался до больницы, то обсудил пожелания Джека с персоналом и его женой. На основании документов, составленных с участием Джека и им подписанных, я смог отключить его от аппаратуры, поддерживающей жизнь. Потом я просто сел и сидел с ним. Через два часа он умер.
Несмотря на то, что Джек составил все нужные документы, он все равно умер не так, как хотел. Система вмешалась. Более того, как я узнал позже, одна из медсестер накляузничала на меня за то, что я отключил Джека от аппаратов, а значит — совершил убийство. Но так как Джек заранее прописал все свои пожелания, мне ничего не было.
ЛЮДИ, ЗА КОТОРЫМИ УХАЖИВАЕТ ХОСПИС, ЖИВУТ ДОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛЮДИ С ТАКИМИ ЖЕ БОЛЕЗНЯМИ, КОТОРЫХ ЛЕЧАТ В БОЛЬНИЦЕ
И все же угроза полицейского расследования вселяет ужас в любого врача. Мне было бы легче оставить Джека в больнице на аппаратуре, что явно противоречило его желанию. Я бы даже заработал побольше деньжат, а страховая компания «Медикер» получила бы счет на дополнительные $500,000. Неудивительно, что врачи склонны перелечивать.
Но себя врачи все же не перелечивают. Они ежедневно видят последствия перелечивания. Почти каждый человек может найти способ мирно умереть дома. У нас есть множество возможностей облегчить боль. Хосписный уход помогает смертельно больным людям провести последние дни жизни комфортно и достойно, вместо того, чтобы страдать от напрасного лечения.
Поразительно, что люди, за которыми ухаживает хоспис, живут дольше, чем люди с такими же болезнями, которых лечат в больнице. Я был приятно удивлен, когда услышал по радио, что известный журналист Том Викер “умер мирно дома в окружении семьи”. Такие случаи, слава Богу, встречаются все чаще.
Несколько лет назад у моего старшего двоюродного брата Торча (torch — фонарь, горелка; Торч родился дома при свете горелки) случилась судорога. Как выяснилось, у него был рак легких с метастазами в мозг. Я поговорил с разными врачами, и мы узнали, что при агрессивном лечении, что означало три-пять визитов в больницу для химиотерапии, он проживет около четырех месяцев. Торч решил не лечиться, переехал жить ко мне и только принимал таблетки от отека мозга.
Следующие восемь месяцев мы жили в свое удовольствие, прямо как в детстве. Впервые в жизни съездили в Диснейленд. Сидели дома, смотрели спортивные передачи и ели то, что я готовил. Торч даже поправился на домашних харчах. Его не мучили боли, а расположение духа было боевым. Однажды он не проснулся. Три дня он спал в коме, а потом умер.
Торч не был врачом, но он знал, что хотел жить, а не существовать. Не все ли мы хотим этого же? Что касается меня лично, то мой врач оповещен о моих пожеланиях. Я тихо уйду в ночь. Как мой наставник Чарли. Как мой двоюродный брат Торч. Как мои коллеги врачи.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов