Девушка за два года покрыла всё тело татуировками и побрилась налысо, чтобы их лучше было видно
Девушка по имени Эшли сделала свою первую татуировку в 2018-м, а уже через год она была практически вся в наколках.
Любовь американки к наколкам началась всего два года назад. Эшли сделала себе небольшую татуировку в виде дракона. Но на нём история не закончилась. Девушке так понравилось использовать своё тело в качестве холста, что новые рисунки начали появляться с завидной регулярностью.
Уже к 2019 году почти всё тело девушки было забито, но на этом она не остановилась. Эшли даже побрилась налысо, чтобы дать тату-мастеру больше пространства для творчества.
Я бесстыдно влюблена в мои татуировки. Наколки на моей голове мне нравятся намного больше, чем волосы
Когда на теле Эшли уже почти не осталось свободного места, она завела аккаунт в «Инстаграме». В своих постах девушка призывает подписчиков расширить границы восприятия красоты и выработать своё собственное видение.
Сама же красотка говорит, что для неё не так важна каждая её татуировка по отдельности, как их взаимодействие. Поэтому в большинстве случаев все рисунки на коже довольно простые, но, объединяясь, они создают уникальный узор.
Помимо татуировок Эшли начала экспериментировать и с пирсингом. Правда, не с таким энтузиазмом, как это произошло с тату. На данный момент у девушки довольно стандартные украшения. Она проколола нос, переносицу, уши и губу, пишет Daily Star.
Забитые девушки. Чем живут татуированные модели?
Закрытые вечеринки госкорпораций, сжигание гробов вместе с Найком Борзовым, самодельные тату-машинки и другие развлечения татуированных моделей: корреспондент Medialeaks провел день с девушками из агентства Creepy Sweets и узнал, зачем они забивают свое тело и кому это нравится.
«Я с детства очень любила аниме и старалась выглядеть, как эти персонажи: красила волосы в разные цвета, подбирала разную одеженку, чтобы быть похожей на няшечку, — 25-летняя модель агентства Creepy Sweets Олеся Мудрова, действительно похожая на юную героиню аниме-мультфильмов, говорит нараспев с интонацией профессиональной кокетки.
В ее короткие волосы вплетены десятки тонких косичек, из под кофточки с каким-то мультяшным принтом выглядывает цветная татуировка, на ногах — лосины кислотных цветов, переходящих от ярко розового к ядовито салатовому и странные красные тряпочные тапки. — А потом я подумала: “Мммм, одежда, это, конечно, хорошо, но нужно переходить на новый уровень, чтобы все смотрели и говорили — офигеть!” И начала делать татуировки».
Жутко сладкие
Creepy Sweets — первое и единственное российское агентство татуированных моделей, эволюционировавшее от незатейливого фотопроекта до настоящей базы «расписных» девушек и парней, участвующих в съемках клипов, фильмов, показах одежды и других мероприятиях. Я встречаюсь с моделями Creepy Sweets в тату-салоне 68 Tattoo Studio на Садово-Спасской.
Переходя улицу от станции метро “Красные ворота”, я сразу замечаю их издалека, их очертания — как яркое пятно среди дневной унылой и пасмурной Москвы. “Да именно потому и зовут везде татуированных моделей — они привлекают внимание. Если ты видишь девочку вроде Олеси — в цветных нарядах, с косичками и в татухах — ты остановишь на ней взгляд даже если такой внешний вид вызывает у тебя недоумение, — расскажет мне потом Дженнет Мимун, москвичка алжирского происхождения, главный идеолог и мотор Creepy Sweets. – Как бы ты к этому не относился, ты все равно потом будешь рассказывать — был на выставке, там телки космические какие-то ходят».
Сообщество с названием Creepy Sweets появилось четыре года назад, но в бизнес эта затея превратилась не сразу.
«В 2011 году я познакомилась с девочкой, которая делала коллекцию одежды для похожего питерского проекта Neverporn, тоже с татуированными девчонками, только у них был другой концепт — они устраивали театрализованные представления, выступали с шоу. Она искала татуированных моделей в Москве для своего показа, я подтянула своих знакомых девчонок, мы померили эту одежду… Показа в итоге никакого не было, но девчонки были уже собраны, и мы решили просто пофоткаться, сделать некий фотопроект, — вспоминает Дженнет, активно жестикулируя руками, разрисованными птичками, котиками и разнообразными девушками.
“Когда фотосессия была готова, мы подумали, что нам нужно какое-то название, ну и придумали Creepy Sweets, что дословно с английского переводится как “жутко сладкие”,– продолжает Дженнет.- Мы решили, что это нам очень подходит: у нас были общие интересы — мы любили делать всякие там капкейки, лепили фигурки и в них выпекали пироженки. Мы продолжали фотографироваться, выкладывали фоточки в паблик. А однажды мне позвонили знакомые и сказали: “Джен, у тебя такие девчонки прикольные, не хотите потанцевать у нас на концерте?” Ну и как-то понеслось, начали поступать небольшие заказы, и я подумала, что мы можем существовать не просто как фотопроект, но как база моделей».
Баста, Смоки Мо и Найк Борзов
Я спрашиваю, для чего обычно пользуется услугами их агентства и кому нужны татуированные модели, и все три девушки хором протягивают: «Всееем».
«Обычные модели уже никому не интересны», — вставляет Ульяна Сытик, третья представительница Creepy Sweets, помимо Олеси и Дженнет, на нашей встрече. «Ну да, это вообще новый тренд, который дошел до России из Европы. Это очень необычно — позвать татуированных девчонок, например, в Гостиный двор рекламировать свою компанию. Люди реально ходят в шоке. У нас было много мероприятий, которые, казалось бы, изначально никак не вяжутся с татуировками. Мы выступали даже на всяких закрытых вечеринках чуть ли не у госкорпораций. Но на то они и закрытые, так что я не буду рассказывать, — хохочет Дженнет. — Но вот, например, мы работали с какой-то типографией, раздавали их буклеты рекламные. Причем здесь татуированные девочки и типография!» «Ну как, а чернила?» — парирует Ульяна.
Разукрашенных татуировками моделей с охотой зовут сниматься в своих клипах разного рода музыканты — Creepy Sweets работали вместе с Бастой, Смоки Мо и Пьером Эделем из шоу «Голос», а в последнее время принимают активное участие в проектах Найка Борзова.
«С Найком мы очень подружились, недавно снимались в клипе на песню его проекта KillerHonda: мы несли гроб, жгли костер, потом сжигали этот гроб. Приехали менты даже, а у нас там девочки в ночнушках и татушках сжигают гроб – пламя до небес. Весело было, жаль клип так и не вышел, — рассказывает Джен. — Мы уже со многими музыкантами поработали, только вчера какая-то попсовая группа просила нас сняться в их клипе, я если честно, уже даже не запоминаю названий. Часто участвуем в рекламе. Сейчас я ездила в Екатеринбург, мы там тоже снимали лукбук для молодежной одежды, договорились с ними о сотрудничестве, будем совместно выпускать линию одежды. А недавно нам поступило предложение от мирового бренда Asics, так что в их новом лукбуке будут и модели Creepy Sweets. Очень значимый для нас проект».
Дженнет протягивает мне прайс услуг агентства: работа модели на фотосессии — три тысячи рублей/час, на видеосъемках — восемь тыс. за восьмичасовую смену, на шоу показах — шесть тыс./3 часа. «Но это все стандартно, — поправляет Дженнет. — Если проект нам интересен, но денег предлагают мало, мы чаще соглашаемся. Если проект нам вообще неинтересен и мало денег, то я отказываюсь».
Партаки отца и защитные татуировки бабушки
История любви к татуировкам у всех разная. Если Олеся Мудрова хотела быть персонажем аниме-мультфильмов («Моя любимая татушка — это Селор Мун у меня над коленкой»), то Ульяна с детства насмотрелась на армейские партаки отца, отчего и заразилась нательной росписью.
«На плече у него была голая гусарыня, я все время смотрела на нее и думала, что у меня тоже будет татуировка, и свою первую я сделала в 13 лет, причем самодельной машинкой, которую я сама смастерила, — рассказывает и Сытик и тут же начинает объяснять, как самому собрать такую. — Берешь моторчик от плеера, проводки, ручечку, струнку натачиваешь, все это соединяешь — хоп, машинка! Два провода в розетку засунул — работает! Сделала я себе на плече какую-то ерунду. Где-то через год сделала вторую — у нас во дворе был типа крутой татуировщик, Колос. Он набил мне на плече пегаса, и вот с этим пегасом я ходила лет до 20. Сейчас я все это, конечно переделала, нашла хорошего мастера из Петербурга». «На хороших мастеров не надо денег жалеть, это же твое единственное тело! — вставляет Олеся. — Ведь татуировки — это украшения. Кто-то красит волосы, наращивает сиськи, а вот качественную татуировку не все могут себе позволить».
«Мне тоже с детства нравилась вся эта тематика, пирсинг, татухи. Я выросла на роке, мама у меня металюга еще та, я смотрела клипы музыкантов, и думала о том, как же круто они выглядят, — включается в разговор Мимун. — В 13 лет я проколола себе бровь и пупок, в школе учительница чуть в обморок не упала. Меня заставили все снять. Но я решила — перед выпускным, когда мне уже ничего не скажут, я поеду и проколю себе все снова, а еще сделаю татуировку. И когда я закончила 9 класс, поехала в “Тату3000” и сделала себе татуировку — арабскую вязь, которая означает “любовь”. Она у меня до сих пор есть. Через год я сделала себе вторую, ну и дальше пошло. Мама, когда я сделала первую татуировку, сказала, что больше разговаривать со мной не будет. А сейчас она сама поехала в Тайланд и сделала там себе две тату сразу в один день и теперь еще собирается. Правда, еще не знаю, как папа на мой внешний вид отреагирует. Я ему только недавно в скайпе написала, что я вся в татуировках. Отец у меня мусульманин, и семья у него соответствующая. У его матери, кстати, были татуировки на лице, этнические, защитные. Я ему написала, надеюсь, ты не будешь пугаться, но я почти как твоя мама».
Реакция окружающих, по словам девушек, разная — от агрессии до восхищения. Пока я иду вместе с ними до места назначения, многие прохожие оборачиваются и задерживают взгляд, но за руки девушек, что, по рассказам Дженнет иногда случается, никто не хватает: «Я терпеть не могу, когда начинают хватать, типа, дай посмотреть. Меня тут на днях в магазине за шею схватили, увидели татуировки. Какого хрена вообще? В Москве, где вроде бы ко всему должны были привыкнуть, агрессии хватает. В спину частенько несется «Шлюха, разрисовалась!» «А еще забавно, знаешь, есть такие девочки, которые работают, мечтают о богатом муже и берут айфоны в кредит? Такие, глядя на татуировки, обычно спрашивают: «Ой, ты такая смелая, а ты не боишься, что тебя замуж не возьмут?» Я вздыхаю: «Ну что же, придется быть одинокой…» Кто-то смеется, кто-то пытается задеть, кому-то наоборот нравится — даже фотографироваться просят, — говорит Олеся Мудрова и с придыханием добавляет. — Я помню, меня увидел однажды Децл — улыбался, руками махал, так приятно было».
«Бесит, когда спрашивают, как ты с этим в старости жить будешь, — продолжает Ульяна. — Да так и буду — старой, только с татуировками! Я маленькой была как-то в трудовом лагере под Петербургом и видела там на пляже такую картину: идет бабушка лет за шестьдесят в купальнике и с полотенцем, а у нее на всю спину набит огромный “фак” и надпись — «Всем мужикам». Вот это я понимаю бабулька».
«Ага, есть такие старички. Вот, например, Генрих Эммануэль, ему уже за семьдесят, он забит весь с ног до головы. Я помню, как на одной тату-конвенции он стоял вместе с нашими девчонками и кричал: “Эй вы, смотрите, завидуйте, как старые отдыхают!”», — хохочет Дженнет.
Creepy Sweets, прежде всего, работа только для Дженнет, все остальные девушки работает где-то еще: Олеся, например, менеджер в гостинице, Ульяна — бармен. «Я закрываю татуировки, когда работаю, не за баром, конечно, но, когда общаюсь с кем-то, иду на собеседование — обязательно», — рассказывает Ульяна.
Мимун добавляет: А меня когда в “Шоколадницу” не взяли из-за татух, я поняла, что такая работа не по мне. Теперь все, что я делаю – это мое агентство».
Последний крупный проект Creppy Sweets — стенд на молодежном фестивале Faces & Laces, как говорит Дженнет, очень значимое для них событие — там модели фотографировались с посетителями и делали желающим бесплатные татуировки.
Сейчас модели агентства постоянно заняты в съемках клипов и фильмов, участвуют в тату-конвенциях и снимаются для лукбуков модных брендов одежды. С недавних пор к девушкам в агентстве присоединились парни. «Спрос рождает предложение, — рассказывает об этом Дженнет. — Изначально нам писали сами парни, а мы им твердили, что не набираем парней. А потом как-то на съемках для одного итальянского бренда мне говорят — нам парни нужны. Я сидела в интернете, просто левых ребят в татухах находила и договаривалась с ними. И что, мне каждый раз искать в интернете левых чуваков? Я подумала, что пусть лучше у меня будут свои. Так что мы уже полностью сформировались как модельное агентство татуированных людей».
Тату на девушках: нормально это или нет?
Как-то раз мы стояли с моим тренером на улице перед тренировкой. Рядом с нами курила компания совсем юных девушек. Дело было летом, и прекрасно было видно, что у каждой из них много тату. У одной татуировками было покрыто где-то 40 процентов тела. Мой тренер, посмотрев на это скептически, сказал что-то вроде «какой ужас!» Я возразила, а после задумалась.
По поводу тату на девушках обычно есть два мнения.
1. Сторонники «естественной» и «классической» красоты. Это как мужчины, так и женщины. Считают, что татуировки не украшают, а портят тело и впечатление о человеке — особенно о девушке или женщине. Верующие ссылаются на книгу Левит Ветхого Завета: «Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмен. Я Господь» (Лев. 19: 28). Здесь может быть как религиозная, так и светская позиция — не нужно ничего искусственно добавлять к телу, которое уже у тебя есть. При циничном взгляде на женскую красоту как средство обмена на ресурсы мужчины татуировка на женском теле также становится «товарным дефектом» или делает данную женщину «нишевым товаром» для любителей тату. Обычно возникающее возражение — зачем тогда расчесываться, краситься, бриться, носить штаны, наконец? Ведь всего этого нет в природе. На это в свою очередь возражают, что все это — внешние манипуляции с телом, а тату становится его частью, так как наносится навсегда. Еще два аргумента приверженцев этой точки зрения: первый — тату в российской культуре связаны с криминальным миром, второй — он делается «скучающими» и «зажравшимися» от нечего делать и чтобы выделиться.
2. Либерально-феминистско-бодипозитивная позиция. Любой взрослый человек может распоряжаться своим телом как угодно и не обязан ни перед кем отчитываться. Есть то, что хочется. Носить то, что хочется. Краситься, макияжиться, татуироваться (или не делать этого). Татуировка воспринимается не как уголовная и даже не как субкультурная история, а просто как способ самовыражения или внешней маркировки каких-то значимых событий в жизни. И тут мы натыкаемся прямо-таки на пропасть в мировоззрении между теми, кому примерно 18-25, и теми, кто старше 40. Противники именно женских тату активно пишут в сети нелестные комментарии их носительницам, всячески стыдят и высмеивают. Это связано и с тем, что идеал красоты современных подростков и молодежи разительно отличается от того, что был еще лет 20-30 назад. Понятно, что эта мировоззренческая пропасть связана с разницей того контекста, в котором росли советские и постсоветские люди. С моей точки зрения, сейчас происходит достаточно большой культурный сдвиг, и татуировка перестает быть маркером криминальных занятий или субкультурной принадлежности, а становится просто аксессуаром. Вспомним, как принимали в штыки женские брюки, женские шорты — да и мужские шорты в СССР! Так что тату, наверное, вскоре станет обычным делом и не будет восприниматься как что-то вызывающее. А если наклевывается «костюмная» работа, ее можно просто удалить или закрасить специальным кремом.
А что вы думаете по поводу женских татуировок? Давайте обсудим!